то, что тебе непонятно, ты можешь понимать как угодно. © Чак Паланик
что обещал
Мальчик жил в огромном городе на берегу моря. В городе больше полугода было холодно, и лежал снег. Этот мальчик – звали его, кстати, Тимуром – в 5 лет остался без родителей, и жил со своей тетей Ритой. Тетя его работала стюардессой на международных рейсах, часто привозила ему сувениры и фотографии, много чего рассказывала.
Он всегда любил рисовать, усердно и хорошо учился, даже в свои двенадцать он придерживался хороших отметок, словно учеба для него была своеобразным ритуалом – перед тем, как заняться тем, что любишь – а чаще всего этим любимым оказывалось рисование – необходимо что-то вытерпеть, что-то сделать, вроде как тебе самому и вовсе не нужное и не интересное. Почти каждый день, придя со школы и сделавуроки, он доставал из стола карандаши, и начинал рисовать, реже он делал это красками – карандаш он любил намного больше. Он никогда не ходил в художественную школу.
Однажды после школы к нему подошел один его одноклассник, и спросил у него, почему он никогда не идет с ними гулять, и очень удивился его ответу, что он больше любит сидеть дома.
Потом Тима сильно заболел, и проводил дома уже вторую неделю безвылазно с температурой под сорок и с абсолютным отсутствием голоса. Тетя Рита отпросилась с работы, сняла все последующие рейсы, и осталась с ним.
Последний рейс, которым она летала – был рейс во Францию. Она привезла специально для Тимура множество фотографий, но пленку еще проявить не успела.
Жизнь кипела за окном, а мальчик скучал дома. Друзей особенно у него и небыло, но сидеть одному дома не очень весело – с температурой не порисуешь толком, да и сидеть долго просто невозможно... По этому он пододвинул кресло поближе к окну и часа на нем лежал, наблюдая за тем, как во дворе детвора радуется наступившей весне, все поснимали шарфы, расстегнули куртки...
Тимур постепенно шел на поправку, врач собирался выписывать его после выходных, тетя Рита сказала ему каждый день гулять, и за три дня до выписки племянника ее вызвали на работу - ее сменщица, что работала все это время за нее, ушла в декрет. И Тма остался дома один, «под присмотром» пожилой соседки тети Ольги, которой самой в пору быть под присмотром сиделки.
Утром, когда он уже проснулся по школьной привычке, Тима сидел у окна. Дети шли в школу. Когда ты в самой школе – даже и не подумаешь, что там столько человек. А на поверку – больше тысячи....
Он подошел к полке в коридоре. ,На полке стоял забытый Ритин фотоаппарат. Он взял его в руки. Зная, как им пользоваться, он увидел, что на пленке осталось еще пять свободных кадров. И решил, что тетя не сильно его будет ругать, если он эти несколько кадров отснимет.
Он одевался, чтобы идти прогуляться, заодно и зайти в магазин – по своим нуждам и нуждам тети Оли. Оглянулся – посмотреть, ничего ли не забыл – и увидел Ритин фотоаппарат. Он решил, что возьмет его с собой, и сделает по пути пару фотографий.....
Тимур шел по мокрой улице, небо хмурилось – такая в этом городе весна, солнечные дни выдаются крайне редко.
Он шел через дворы, между невысоких серых зданий, и искал, чтобы ему снять, примерялся, присматривался, но все не мог решить – ведь в его распоряжении так мало кадров, и надо снять что-то по-настоящему интересное.... До магазина он дошел не скоро, снял какую-то собачку, у которой одно ухо стояло домиком, а второе очень мило болталось, запечатлел двух девочек, которые со всего хода скатывались с горки, какие-то угли на снегу, что показались ему очень красивыми и птиц в небе, над домой, они взлетали. Когда он шел домой, он думал о том, кто его мать... Кто она, какая она была...? Он видел ее портреты в угле, карандаше, пастели – и даже не знал, кто же их нарисовал.... Такие мысли ему в голову приходили не часто, он их сторонился, так как они выбивали его из колеи.
Стремительно темнело – как и всегда на севере в холодное время года. Времени было около шести. Он обернулся вокруг своей оси на одной из улиц – в попытке найти свой дом, увидеть свой подъезд. Тут он увидел, что дверь одной из парадных дома, перед которым он стоял, открыта, в нем горел яркий электрический свет. В проеме, силуэтом стоит женщина. На ней было что-то вроде платья или приталенного халата. Наверное, она кого-то ждет.... Она простояла еще минуты три, и Тимур тоже стоял, не зная, куда именно ему идти. В руке у него был тот самый фотоаппарат тети. Сам не заметил, как взвел затвор.... Глухой щелчок затвора разнесся между домами, словно это было какое-то слово, нечаянно произнесенное в разговоре очень громко.
Когда он вернулся домой, тебя Оля на него долго ругалась – что на улице уже темно, она начала за него волноваться (что ему показалось странным – ведь он просто соседский мальчишка), после чего забрала у него ключи, и он не выходил из дома два дня.
Через два дня его тебя приплела в город. Все возвращалось в свое русло, Тимур снова начал ходить в школу.
Фотографии сдали в печать. И одну из них – самую последнюю – Рита хотела выкинуть, посчитав неудачной, и не могла понять, что же на ней запечатлено.
Сам Тима не сразу понял, что это такое, как это получилось.... Он отснял последний кадр два раза, и картинки слились воедино, и создали новую картину: верхняя часть фото, разделенного на две части по диагонали, представляло собой белое полотно неба и взлетающих птиц, а на нижней части в доме была открыта дверь подъезда, в дверном проеме силуэтом стояла женщина.
Это фото ему что-то напоминало, что очень знакомое. Он даже не знал, что именно.
Он положил это фото на свою полку а через четыре года подарил одной девушке, с которой они учились в одном классе, прямо перед выпускным.
Девушка эта улетела через несколько лет учиться во Францию.
Мальчик жил в огромном городе на берегу моря. В городе больше полугода было холодно, и лежал снег. Этот мальчик – звали его, кстати, Тимуром – в 5 лет остался без родителей, и жил со своей тетей Ритой. Тетя его работала стюардессой на международных рейсах, часто привозила ему сувениры и фотографии, много чего рассказывала.
Он всегда любил рисовать, усердно и хорошо учился, даже в свои двенадцать он придерживался хороших отметок, словно учеба для него была своеобразным ритуалом – перед тем, как заняться тем, что любишь – а чаще всего этим любимым оказывалось рисование – необходимо что-то вытерпеть, что-то сделать, вроде как тебе самому и вовсе не нужное и не интересное. Почти каждый день, придя со школы и сделавуроки, он доставал из стола карандаши, и начинал рисовать, реже он делал это красками – карандаш он любил намного больше. Он никогда не ходил в художественную школу.
Однажды после школы к нему подошел один его одноклассник, и спросил у него, почему он никогда не идет с ними гулять, и очень удивился его ответу, что он больше любит сидеть дома.
Потом Тима сильно заболел, и проводил дома уже вторую неделю безвылазно с температурой под сорок и с абсолютным отсутствием голоса. Тетя Рита отпросилась с работы, сняла все последующие рейсы, и осталась с ним.
Последний рейс, которым она летала – был рейс во Францию. Она привезла специально для Тимура множество фотографий, но пленку еще проявить не успела.
Жизнь кипела за окном, а мальчик скучал дома. Друзей особенно у него и небыло, но сидеть одному дома не очень весело – с температурой не порисуешь толком, да и сидеть долго просто невозможно... По этому он пододвинул кресло поближе к окну и часа на нем лежал, наблюдая за тем, как во дворе детвора радуется наступившей весне, все поснимали шарфы, расстегнули куртки...
Тимур постепенно шел на поправку, врач собирался выписывать его после выходных, тетя Рита сказала ему каждый день гулять, и за три дня до выписки племянника ее вызвали на работу - ее сменщица, что работала все это время за нее, ушла в декрет. И Тма остался дома один, «под присмотром» пожилой соседки тети Ольги, которой самой в пору быть под присмотром сиделки.
Утром, когда он уже проснулся по школьной привычке, Тима сидел у окна. Дети шли в школу. Когда ты в самой школе – даже и не подумаешь, что там столько человек. А на поверку – больше тысячи....
Он подошел к полке в коридоре. ,На полке стоял забытый Ритин фотоаппарат. Он взял его в руки. Зная, как им пользоваться, он увидел, что на пленке осталось еще пять свободных кадров. И решил, что тетя не сильно его будет ругать, если он эти несколько кадров отснимет.
Он одевался, чтобы идти прогуляться, заодно и зайти в магазин – по своим нуждам и нуждам тети Оли. Оглянулся – посмотреть, ничего ли не забыл – и увидел Ритин фотоаппарат. Он решил, что возьмет его с собой, и сделает по пути пару фотографий.....
Тимур шел по мокрой улице, небо хмурилось – такая в этом городе весна, солнечные дни выдаются крайне редко.
Он шел через дворы, между невысоких серых зданий, и искал, чтобы ему снять, примерялся, присматривался, но все не мог решить – ведь в его распоряжении так мало кадров, и надо снять что-то по-настоящему интересное.... До магазина он дошел не скоро, снял какую-то собачку, у которой одно ухо стояло домиком, а второе очень мило болталось, запечатлел двух девочек, которые со всего хода скатывались с горки, какие-то угли на снегу, что показались ему очень красивыми и птиц в небе, над домой, они взлетали. Когда он шел домой, он думал о том, кто его мать... Кто она, какая она была...? Он видел ее портреты в угле, карандаше, пастели – и даже не знал, кто же их нарисовал.... Такие мысли ему в голову приходили не часто, он их сторонился, так как они выбивали его из колеи.
Стремительно темнело – как и всегда на севере в холодное время года. Времени было около шести. Он обернулся вокруг своей оси на одной из улиц – в попытке найти свой дом, увидеть свой подъезд. Тут он увидел, что дверь одной из парадных дома, перед которым он стоял, открыта, в нем горел яркий электрический свет. В проеме, силуэтом стоит женщина. На ней было что-то вроде платья или приталенного халата. Наверное, она кого-то ждет.... Она простояла еще минуты три, и Тимур тоже стоял, не зная, куда именно ему идти. В руке у него был тот самый фотоаппарат тети. Сам не заметил, как взвел затвор.... Глухой щелчок затвора разнесся между домами, словно это было какое-то слово, нечаянно произнесенное в разговоре очень громко.
Когда он вернулся домой, тебя Оля на него долго ругалась – что на улице уже темно, она начала за него волноваться (что ему показалось странным – ведь он просто соседский мальчишка), после чего забрала у него ключи, и он не выходил из дома два дня.
Через два дня его тебя приплела в город. Все возвращалось в свое русло, Тимур снова начал ходить в школу.
Фотографии сдали в печать. И одну из них – самую последнюю – Рита хотела выкинуть, посчитав неудачной, и не могла понять, что же на ней запечатлено.
Сам Тима не сразу понял, что это такое, как это получилось.... Он отснял последний кадр два раза, и картинки слились воедино, и создали новую картину: верхняя часть фото, разделенного на две части по диагонали, представляло собой белое полотно неба и взлетающих птиц, а на нижней части в доме была открыта дверь подъезда, в дверном проеме силуэтом стояла женщина.
Это фото ему что-то напоминало, что очень знакомое. Он даже не знал, что именно.
Он положил это фото на свою полку а через четыре года подарил одной девушке, с которой они учились в одном классе, прямо перед выпускным.
Девушка эта улетела через несколько лет учиться во Францию.
-
-
02.06.2008 в 01:45-
-
02.06.2008 в 01:53-
-
02.06.2008 в 09:18